МОНИТОРИНГ ДЕМОКРАТИЧЕСКИХ ПРОЦЕДУР

бюллетень № 2, февраль 2007

Выпуск подготовили: Иванченко А.В., Любарев А.Е., Кынев А.В., Скосаренко Е.Е., 
Сергеев А.А., Акаевич В.Г., Кривцов В.И.

Часть III. Мониторинг выборов депутатов Законодательного Собрания Пермского края

10.1. Активность избирателей

10.2. Протестное поведение избирателей

10.3. Итоги голосования за партийные списки

10.4. Отказы избранных кандидатов от получения мандатов

10.5. Внутрирегиональное распределение мандатов

10.6. Результаты выборов по одномандатным округам и общие результаты выборов

10.7. Качество учета избирателей

Оценивать результаты выборов депутатов Законодательного Собрания Пермского края интересно во внутрирегиональном разрезе. Для этого мы разделили край на 7 территорий, которые частично совпадают с территориями, предложенными для разбиения партийных списков. Так, в обоих случаях в качестве отдельных территорий рассматривались Коми-Пермяцкий округ (одномандатные округа № 29 и 30), север (или, точнее, северо-восток) края (округа № 12–15) и восток (округа № 16–19). В качестве отдельных территорий мы рассматривали также г. Пермь (округа № 1–11), центр края (округа № 21, 26–28), запад (округа № 24 и 25) и юг (округа № 20, 22, 23). Одно из преимуществ такого деления состоит в том, что оно не “разрывает” города и районы.

В выборах приняли участие 764 933 из 2 100 328 избирателей; в среднем по региону активность избирателей составила 36,4%. Если сравнивать этот показатель с выборами депутатов Законодательного Собрания Пермской области, то он оказался несколько выше, чем на выборах первого и третьего созывов в 1994 и 2001 г. (34,4 и 34,8% соответственно), но немного ниже, чем на выборах второго созыва 1997 г. (37,85%). Если сравнивать по данному показателю Пермский край с девятью регионами, где выборы прошли 8 октября 2006 г., то ниже была активность лишь в Республике Карелия, Новгородской и Свердловской областях.

Следует отметить, что на федеральных выборах активность избирателей в Пермской области обычно на 2–3% ниже, чем в среднем по России. Исключением были выборы 2003 г., которые в регионе были совмещены с объединительным референдумом: в результате целенаправленных усилий по поднятию явки на референдуме активность избирателей в области превысила общероссийскую более чем на 6% и составила 62,1%.

Сравнение активности избирателей по территориям края представлено в табл. 6. Как видно из таблицы, наиболее высокой была явка в Коми-Пермяцком округе (северо-западная часть края) и на юге, а наиболее низкой – в г. Перми и на северо-востоке.

Голосование “на дому” на этих выборах (см. табл. 6) по сравнению с выборами депутатов Государственной Думы 2003 г. было несколько выше относительно числа принявших участие в выборах и несколько ниже относительно общего числа избирателей (в 2003 г. в регионе было соответственно 7,2 и 4,5%). По сравнению с выборами, прошедшими 8 октября 2006 г., уровень голосования “на дому” в Пермском крае относительно принявших участие в выборах был ниже только Липецкой, Новгородской и Еврейской автономной областей.

Наиболее высоким уровень голосования “на дому” был в Коми-Пермяцком округе и особенно на западе края. Рекорды были поставлены в западном Карагайском районе (26,2% от числа принявших участие в выборах и 11,1% от общего числа избирателей) и Кудымкарском районе Коми-Пермяцкого округа (25,0% от числа принявших участие в выборах и 13,2% от общего числа избирателей).

Досрочное голосование проводилось в отдаленных и труднодоступных местностях на территории 13 одномандатных округов. Всего досрочно проголосовали 0,4% от числа избирателей, принявших участие в выборах.

По открепительным удостоверениям проголосовало 0,5% от числа принявших участие в выборах. Доля избирателей, получивших открепительные удостоверения, но не использовавших их, составила 44%.

В условиях отмены голосования “против всех” у избирателей, помимо неявки на выборы, остались два варианта протестного поведения: уносить бюллетени или делать их недействительными. На выборах депутатов Законодательного Собрания Пермского края по общекраевому избирательному округу доля избирателей, выразивших протест, таким образом, была невелика.

По официальным данным количество избирательных бюллетеней по общекраевому округу, полученных избирателями, но не опущенных в избирательные ящики, составило всего 475, или 0,06% от числа избирателей, принявших участие в выборах. Наиболее высокой (0,3%) доля “унесенных” бюллетеней была в округе № 14 (часть г. Березники).

Недействительные бюллетени по общекраевому округу составили в среднем 3,1%. Это ниже, чем на выборах 8 октября 2006 г. в Республике Карелия, Республике Тыва и Приморском крае, где также не было строки “против всех”, но выше, чем в Еврейской автономной области. На выборах депутатов Государственной Думы 2003 г. по федеральному округу доля недействительных бюллетеней в регионе составляла 2,1%, таким образом, она выросла по сравнению с думскими выборами, но не намного. Внутрирегиональные различия в доле недействительных бюллетеней не очень существенны – от 2,3% на западе до 3,6% в г. Перми (по округам – от 1,9% до 4,2%).

Иная ситуация была на выборах по одномандатным округам. Здесь доля недействительных бюллетеней сильно различалась от округа к округу. Наиболее высокой (9,2%) она была в округе № 2, где не был зарегистрирован В.И. Плотников, еще в четырех округах г. Перми этот показатель превысил 6%. Вне г. Перми наиболее высоким (5,8–5,9%) этот показатель был в округах № 14 и 18, где баллотировались два и три кандидата соответственно. В среднем же доля недействительных бюллетеней на выборах по одномандатным округам составила 4,2%, а наименьшее ее значение было 2,6%. Таким образом, в ряде одномандатных округов недействительные бюллетени несомненно использовались избирателями для выражения протеста против недостаточной конкуренции.

По итогам голосования за партийные списки к распределению мандатов были допущены пять партий, преодолевших 7%-ный барьер (см. табл. 7). Лидировала, как и в подавляющем большинстве регионов, “Единая Россия”. На второе место впервые на региональных выборах вышел “Союз правых сил”, его результат (16,35%) также пока наилучший для этой партии на региональных выборах. Такому успеху правых способствовали как особенности региона (как было показано в разделе 1, правые всегда получали здесь высокие результаты), так и умело проведенная кампания (см. раздел 7) плюс личность Н.Ю. Белых – местного политика, ставшего лидером федеральной партии.

Интересно сравнить результаты партий на этих выборах с их результатами на выборах 2003 г. во внутрирегиональном разрезе (см. табл. 8).

“Единая Россия” в целом улучшила свой результат примерно на 3%. При этом наибольшие прибавления (6–7%) она получила на юге и северо-востоке, где ослабли позиции КПРФ и ЛДПР, а на востоке ее результат даже несколько снизился. Но катастрофическим (12,4%) оказалось падение популярности “партии власти” в Коми-Пермяцком округе, который из явного лидера по ее поддержке превратился в одного из аутсайдеров. Данное падение может быть связано как с потерей управляемости на территории округа, так и с массовым разочарованием в связи с невыполнением обещаний, которые были даны в процессе проведения объединительного референдума.

В целом же в отношении “Единой России” сохраняются тенденции, отмеченные на предыдущих выборах (см. раздел 1) и на выборах в других регионах. “Партия власти” по-прежнему получает наименьшую поддержку в столице региона (а также в районах, прилегающих к столице) и наибольшую – на периферии. При этом все большей опорой ей становятся сельские районы. На выборах 3 декабря 2006 г. наилучший результат (54,7%) “Единая Россия” получила в Бардымском районе с преобладанием татаро-башкирского населения, который еще недавно лидировал по поддержке коммунистов (в 2003 г. “Единая Россия” получила там всего 32,1%). Лишь еще в одном районе (Частинском на западе) “партия власти” получила более половины голосов (50,5%).

“Союз правых сил” в периферийных частях края улучшил свои результаты на 8–10%. В г. Перми ему удалось прибавить лишь около 6%, тем не менее столица края осталась главной опорой правых: в некоторых округах г. Перми СПС шел “по пятам” за “Единой Россией”, например, в округе № 2 он отстал от нее всего на 0,3%, а в округе № 7 – на 0,4%.

ЛДПР постепенно ослабляет свои позиции на северо-востоке, который долгое время был ее опорой. Наилучшие результаты у ЛДПР в небольших городах, расположенных восточнее Перми, – Чусовой (24,8%) и Кунгур (23,2%).

Любопытные изменения происходят в электорате КПРФ. Долгое время опорой коммунистов была сельская глубинка. Еще в 2003 г. наилучшие результаты партия получила на юге края. Но в 2006 г. КПРФ ухудшила свои результаты и на юге, и на востоке, и на западе, зато существенно выросла ее поддержка в г. Перми, и теперь столица края лидирует по поддержке не только правых, но и левых.

Что касается партий, не преодолевших заградительный барьер, то обращает внимание проявление тех же тенденций, которые были замечены при анализе выборов 8 октября 2006 г. Во-первых, не преодолели барьер обе партии, зарегистрированные на основании подписей, в то время как из трех партий, зарегистрированных на основании залога, к распределению мандатов были допущены две. Во-вторых, “Патриоты России” получили меньше голосов, чем число представленных партией подписей избирателей (23 293), а “Родина” – лишь немногим больше.

Эффективное число партий (показатель, отражающий степень реальной конкуренции и вычисляемый по формуле: 1/å v_i², где v_i – доля голосов, полученных i-м списком) получилось равным 5,21. Это выше, чем во всех регионах, где выборы проходили 8 октября 2006 г.

Степень представительности “пропорциональной” части Законодательного Собрания (т.е. суммарная доля голосов, полученных партиями, которые допущены к распределению мандатов) составила 85,0%. По этому показателю среди регионов, где выборы проходили в 2006 г., Пермский край уступил лишь Республике Карелия (где также барьер преодолели пять списков).

Отказы избранных кандидатов от получения мандатов стали печальной традицией российских выборов с использованием пропорциональной избирательной системы. И в этом отношении выборы депутатов Законодательного Собрания Пермского края не стали исключением. Однако, в отличие от большинства других выборов, злоупотреблением этой технологией в наибольшей степени отличилась не “Единая Россия”, а Российская партия пенсионеров.

Интересно также то, что отказы от получения мандатов прошли в два этапа. Первый этап соответствовал пункту 12 главы 46 Положения о выборах, который предусматривает право зарегистрированного кандидата отказаться от получения депутатского мандата в течение семи дней со дня голосования (т.е. еще до определения результатов выборов и до принятия решения о его избрании)¹.

На этом этапе у “Единой России” от получения мандатов отказались два кандидата, входившие в первую тройку: губернатор края О.А. Чиркунов и глава г. Перми И.Н. Шубин. В отличие от Чувашской Республики, Астраханской и Липецкой областей, где партийные списки также разбивались на субрегиональные группы, в Пермском крае у “Единой России” почти не было “паровозов” в субрегиональных группах, и все кандидаты из этих групп, которым достались мандаты, эти мандаты получили (за исключением одного, см. ниже).

КПРФ использовала в качестве “паровоза” проживающего в Красноярском крае депутата Государственной Думы П.В. Романова, и неудивительно, что он отказался от получения мандата депутата Законодательного Собрания Пермского края.

“Союз правых сил” и ЛДПР обошлись на этих выборах без “паровозов”. Лидер “Союза правых сил” Н.Ю. Белых, возглавлявший список партии, как житель Перми и бывший депутат Законодательного Собрания Пермской области, не стал отказываться от мандата и намерен работать в Законодательном Собрании Пермского края.

Зато у Российской партии пенсионеров, получившей по результатам выборов 4 места в Законодательном Собрании, от получения мандатов на первом этапе сумели отказаться сразу 11 кандидатов. Двое из них (депутаты Пермской городской Думы Ю.В. Бурляков и А.А. Грибанов) занимали два первых места в списке и, таким образом, были классическими “паровозами”. Однако кроме них от получения мандатов отказались в полном составе две региональные группы: “Пермь–Север” (округа № 5, 7–9) и “Пермь–Юг” (округа № 4, 6, 10, 11). В первую группу входили пять кандидатов: проректор Пермского государственного университета В.А. Шерстнев, менеджер Завода железобетонных и строительных конструкций № 1 Т.И. Дьячкова, помощник депутата Пермской городской Думы К.В. Тимофеев, администратор–завхоз “Дома быта” И.П. Кошелева и пенсионер Е.Н. Дозморова. Во вторую группу входили четыре кандидата: директор филиала ООО “Пермгазэнергосервис” К.Е. Малянов, зам. директора ООО “Ресурс” В.Н. Бушин, делопроизводитель ОАО “Пермэнерго” А.А. Власова и зам. главного инженера ЗАО “Промнефтегазстрой” П.В. Лазуренко.

Причина, по которой столь разные люди, еще недавно жаждавшие получить депутатский мандат, дружно от него отказались, может быть только одна – необходимость уступить место более “перспективному” кандидату. Имя этого кандидата нетрудно вычислить.

Как отмечалось в предыдущем разделе, Российская партию пенсионеров получила в г. Перми значительно более высокие результаты, чем на других территориях края. Соответственно в рейтинге региональных групп этой партии первые три места заняли группы, соответствующие в основном территории столицы края: “Пермь–Север” (15,3%), “Пермь–Краснокамск” (14,9%) и “Пермь–Юг” (14,4%). Четвертой была группа “Коми-Пермяцкий округ” (12,0%) и пятой – сильно отставшая от лидеров группа “Юг” (9,8%). За ней следовала группа “Север” (9,7%).

Таким образом, после отказа от мандатов двух кандидатов из первой тройки четыре причитающиеся партии мандата должны были получить третий номер списка зам. главы администрации г. Перми И.Г. Шулькин, а также лидеры групп “Пермь–Север”, “Пермь–Краснокамск” и “Пермь–Юг”. И.Г. Шулькин и возглавлявший группу “Пермь–Краснокамск” зам. генерального директора ООО “Регионгазлизинг” А.А. Луканин мандаты получили. Вместе с ними депутатами стали лидеры групп “Коми-Пермяцкий округ” (зам. главы администрации округа С.Л. Сивков) и “Юг” (и.о. зам. начальника ГУВД Пермского края Ф.Л. Утробин).

Очевидно, что отказ от мандатов всех кандидатов из двух групп был необходим для того, чтобы мандат получил Ф.Л. Утробин², оказавшийся по чьей-то ошибке во главе не самой удачливой группы. Можно также предполагать, что еще одной целью указанной операции было обеспечение мандатом С.Л. Сивкова, однако для этого было достаточно отказа кандидатов из одной группы.

На основании заявлений указанных кандидатов ВИК 11 декабря приняла решения об изменении порядка размещения зарегистрированных кандидатов в списках “Единой России”, КПРФ и Российской партии пенсионеров, а затем на основании этих решений объявила состав избранных депутатов.

Однако после этого последовали новые отказы от мандатов (уже на основании другой нормы, обязывающей избранного кандидата освободиться от обязанностей, не совместимых со статусом депутата). У “Единой России” отказался освобождаться от таких обязанностей второй номер группы “Север”, глава г. Березники А.В. Мотовилов. А у Российской партии пенсионеров от мандата отказался … Ф.Л. Утробин – тот самый, ради кого перед этим отказались от мандатов 9 кандидатов из групп “Пермь–Север” и “Пермь–Юг”. В чем тут дело, остается только гадать. Либо Утробин передумал пересаживаться из милицейского кабинета в кресло депутата, либо те, кто все это организовывал, просто не учли, что должность Утробина не совместима со статусом депутата.

В результате 18 декабря ВИК приняла решения о передаче мандата А.В. Мотовилова третьему номеру группы “Север” списка “Единой России” А.В. Чибисову, а мандата Ф.Л. Утробина – второму номеру группы “Юг” пенсионеру Б.Г. Балтаеву. И в тот же день было принято решение о регистрации депутатов, избранных по единому округу. Однако на этом эпопея с отказами от мандатов не закончилась. На следующий день обнаружилось, что Балтаев, а также два других кандидата из группы “Юг” (преподаватель профессионального училища В.Е. Куликова и пенсионер И.Б. Жигайлова) отказались от получения мандатов, и ВИК скорректировала решение о регистрации депутатов, заменив Балтаева на лидера группы “Север”, зам. директора ООО “Пермская Губернская Проектная Контора” А.А. Маркова.

В итоге у Российской партии пенсионеров от мандатов отказались 15 кандидатов (из 39, включенных в список), в том числе целиком три субрегиональные группы. Таким образом, пермские выборы вновь подтвердили, что практика отказа от мандатов в значительной степени лишает смысла разбиение списков на группы. Действительно, такая модель создана в первую очередь для того, чтобы обеспечить большее влияние избирателей на состав депутатского корпуса. Однако на пермском примере мы видим, как волеизъявление избирателей “корректируется” после выборов.

Но и на этом процесс отказов не завершился. После первого же заседания Законодательного Собрания подал заявление о сложении депутатских полномочий первый секретарь краевого комитета КПРФ К.С. Милюков³, занимавший вторую позицию в центральной части списка компартии. Никакой уважительной причины такого решения он не указал⁴, и в связи с его отказом была применена норма, обязывающая в таких случаях передавать мандат другому списку⁵. И КПРФ лишилась одного мандата, который был 29 декабря 2006 г. передан “Единой России”.

В соответствии с Положением о выборах все списки должны были включать центральную часть и 8 субрегиональных групп.

“Единая Россия” получила первоначально 12 мандатов. В связи с отказом от получения мандатов О.А. Чиркунова и И.Н. Шубина, входивших в центральную часть списка, мандаты получили один кандидат из центральной части и 11 кандидатов из субрегиональных групп.

В соответствии с методикой, содержащейся в Положении о выборах, мандаты должны передаваться по одному региональным группам в порядке убывания доли голосов, полученных партией на соответствующей территории. Если каждая группа получила по одному мандату, а мандаты не были исчерпаны, процедура повторяется по второму кругу.

Таким образом, первоначально все 8 групп списка “Единой России” получили по одному мандату, а затем еще по одному мандату получили три группы, на территории которых “Единая Россия” получила наилучшие результаты. Это группы “Юг” (41,2%), “Север” (40,9%) и “Восток” (38,3%). После передачи “Единой России” мандата КПРФ этот 13-й мандат достался группе “Запад” (получившей 37,2%).

“Союз правых сил” получил 6 мандатов. Три из них достались кандидатам из центральной части списка и три – лидерам групп “Пермь–Юг”, “Пермь–Север” и “Пермь–Краснокамск”, поскольку, как уже отмечалось, партия получила в г. Перми лучшие результаты, чем на других территориях края.

ЛДПР получила 5 мандатов. Из них также три получили кандидаты из центральной части списка и два – лидеры групп “Восток” и “Север”, где у ЛДПР были наилучшие результаты.

Российская партия пенсионеров, как отмечалось в предыдущем разделе, получила 4 мандата, один из которых взял кандидат из центральной части списка и три – лидеры групп “Пермь–Краснокамск”, “Коми-Пермяцкий округ” и “Север”.

КПРФ достались 3 мандата. В результате отказа от получения мандата лидера списка два мандата получили кандидаты из центральной части списка и один – лидер группы “Пермь–Краснокамск”, где у КПРФ оказался наилучший результат (11,0%).

В целом мандаты получили (без учета передачи мандата, состоявшейся 29 декабря 2006 г.) 10 кандидатов из центральных частей партийных списков и 20 – из субрегиональных групп, при этом на территории “Пермь–Краснокамск” и “Север” пришлось по 4 мандата, на территорию “Восток” – 3 мандата, на территории “Пермь–Север”, “Пермь–Юг”, “Юг” и “Коми-Пермяцкий округ” – по 2 мандата и на территорию “Запад” – один мандат⁶.

Помимо формальной привязки избранных депутатов к территориям интерес представляет и место жительства избранных депутатов. Как и во многих других регионах, большинство избранных по партийным спискам депутатов оказались жителями столицы края. У “Единой России” таких депутатов – 9 из 12, у “Союза правых сил” – все 6, у ЛДПР – 3 из 5, у Российской партии пенсионеров – все 4, у КПРФ – 2 из 3 (итого 24 из 30)⁷. После передачи мандата коммуниста К.С. Милюкова “единороссу” А.В. Фролову число жителей г. Перми среди депутатов–списочников возросло до 25.

В одномандатных округах были избраны 29 депутатов. В округе № 2 (где отказ в регистрации получил В.И. Плотников) выборы были признаны несостоявшимися, т.к. в них приняли участие 24,0% избирателей при необходимых 25%. Еще в двух округах г. Перми явка была на грани: в округе № 11 (26,7%) и округе № 8 (27,6%). В остальных округах активность избирателей была выше 30% (в восьми округах – выше 40%).

Большая часть избранных депутатов (21) получила абсолютное большинство голосов. Наилучший результат (78,8%) оказался у В.А. Даута в округе № 16, а наихудший (32,25%) – у С.С. Черепанова в округе № 30.

Отметим, что среди избранных оказались и кандидаты, которые чуть было не были отстранены от выборов (см. раздел 6.2): К.Н. Окунев, А.Л. Бурнашов, Д.С. Скриванов и А.В. Агишев.

Стоит также обратить внимание на кандидатов, получивших ничтожную долю голосов (менее 3%). Таких оказалось 27, из них 16 были зарегистрированы на основании подписей избирателей, при этом 15 представили больше подписей, чем получили голосов на выборах. Это еще раз свидетельствует о неэффективности подписей как способа отсева несерьезных кандидатов.

Больше половины избранных по одномандатным округам депутатов (17) были выдвиженцами “Единой России”. Остальные 12 – самовыдвиженцы. Среди них трое указали свою принадлежность к политическим партиям: А.В. Агишев – к “Единой России”, К.Н. Окунев – к Российской партии Жизни и С.Б. Черезов – к Российской объединенной промышленной партии.

Таким образом, “Единая Россия”, получив чуть больше трети голосов избирателей, официально завоевала 29 мест в Законодательном Собрании, т.е. почти половину. Однако в начале работы Законодательного Собрания во фракцию “Единая Россия” вступили еще четыре депутата, баллотировавшиеся как независимые (в т.ч. А.В. Агишев и С.Б. Черезов), и численность фракции возросла до 33. А после сложения коммунистом К.С. Милюковым депутатских полномочий (см. раздел 10.4) фракция “Единая Россия” увеличилась еще на одного человека. Таким образом, “Единая Россия”, как и в большинстве других региональных парламентов, имеет в Законодательном Собрании Пермского края контрольный пакет голосов.

Необходимо отметить катастрофически низкую долю женщин среди избранных депутатов. По одномандатным округам была избрана лишь одна женщина, а по партийным спискам – ни одной!⁸ В этом отношении Пермский край выделяется даже на фоне других российских регионов, где доля женщин в законодательном органе традиционно невелика. Например, на выборах 8 октября 2006 г. наибольший гендерный дисбаланс получился в Астраханской области, где доля женщин среди избранных депутатов составила 9% (2 по партийным спискам и 3 по одномандатным округам). В Пермском крае доля женщин оказалась всего 3%.

Динамика численности избирателей Пермского региона (а также отдельно для КПАО и остальной территории) с 1995 по 2006 г. представлена в табл. 9. При ее анализе можно увидеть, что она отражает не только естественные изменения численности избирателей, но и качество их учета.

Нетрудно видеть, что численность избирателей КПАО за прошедшие 11 лет значительно сократилось. Что касается остальной части региона (и региона в целом), то до 2000 г. наблюдалась тенденция к росту избирательного корпуса, затем – его сокращение и вновь прирост.

При этом не вполне понятны заметные различия в численности избирателей на парламентских выборах и проходивших вслед за ними президентских: в 1996 г. число избирателей за полгода увеличилось на 16–19 тыс. человек, что составляет около 1% (прирост на 3 тыс. человек за 17 дней – отдельная тема), а в 2000 г. – за три месяца на 10 тыс. человек. При этом в декабре 1999 г. избирателей оказалось меньше, чем и в июне 1996 г., и в марте 2000 г. Можно было бы предполагать сезонные колебания, однако к декабрю 2000 г. (т.е. за 9 месяцев) численность избирателей выросла еще на 8 тыс. человек (всего за год – 18 тыс. человек), а за следующий год сократилась на 5 тыс. человек, а с декабря 2001 г. по декабрь 2003 г. – на 42 тыс. человек (2,0%). При этом в декабре 2000 г. и в декабре 2001 г. проходили региональные выборы, в которых, в отличие от федеральных, не могли принимать участие жители других регионов.

Можно предполагать, что рост численности избирателей в 1999–2000 гг. был связан с недостаточной работой по исключению из списков выбывших избирателей (впрочем, нельзя исключить и целенаправленное раздувание списков перед губернаторскими выборами). Перед объединительным референдумом, проходившим 7 декабря 2003 г., на котором необходимо было обеспечить 50%-ную явку, списки, очевидно, были основательно почищены; вероятно, этот процесс продолжился и перед президентскими выборами 2004 г., где проблема явки также оставалась актуальной.

В этой связи можно предполагать, что рост числа избирателей с марта 2004 г. по июль 2006 г. также связан с недоработками по исключению выбывших избирателей. Подтверждением этому служит произошедшее затем за 5 месяцев сокращение числа избирателей на 17 тыс. человек (0,8%), что можно объяснить только целенаправленной чисткой списков.

окончание