СТЕНОГРАММА

общественных слушаний на тему: 
«Политические партии накануне нового избирательного цикла»

 г. Москва, 22 марта 2007 г., деловой центр “Александр Хаус”

(часть 1)

Иванченко А.В., председатель Совета директоров Независимого института выборов:

– Сегодняшние общественные слушания мы назвали “Политические партии накануне избирательного цикла”. Что нас подвигло на проведение этих слушаний? Во-первых, мы уже имеем солидный опыт применения Закона о политических партиях, который был принят в 2001 году. Мы имеем опыт трех региональных избирательных кампаний, которые проходили в единый избирательный день, – это март 2006 года, октябрь 2006 года и, наконец, март 2007 года, когда выборы проходили не только по смешанной, но и полностью по пропорциональной системе (Санкт-Петербург, Дагестан, Московская область), что дает очень серьезный материал для выводов. Сегодня можно смело утверждать, что вся российская политическая система прошла определенный, пока еще количественный этап своего развития.

С одной стороны, административно резко сокращено количество партий (сейчас идут процессы их судебной ликвидации), с другой – идет гонка за численностью федеральных политических партий, однако за количественными показателями мы забываем о сути и эффективности работы партий. Вот эти проблемы я сегодня и предложил бы обсудить. Подумать, помогли ли партиям укрепиться те многочисленные поправки, внесенные и в законодательство о партиях, и в избирательное законодательство, ибо массив законодательства, количество поправок уже, на наш взгляд, превышает разумные границы. По крайней мере, то законодательство, которое мы имеем и в области, регулирующей деятельность политических партий, и в области выборов позволяет нам говорить о том, что в целом правила проведения выборов, участия в них партий оформлены. Радикально они меняться уже не будут. Но, тем не менее, есть определенные проблемы, о которых, наверное, будут говорить участники сегодняшних слушаний, которые вызывали вопросы в ходе региональных выборов и которые могут сильно осложнить федеральную избирательную кампанию.

Мы традиционно проводим слушания не только для представителей политических партий, но и для экспертного сообщества. И чередуем выступления, позиции, которые высказывают представители политических партий, ученые и специалисты-практики в этой сфере. Помимо политических партий активными участниками наших слушаний являются и общественные объединения, которые впервые в 2007 году не примут участие в выборах, т.к. их права оказались поражены. Они не могут теперь не только выдвигать кандидатов, но и участвовать в агитации, наблюдении за голосованием. Мне кажется, что тем самым наметилось неоправданное увеличение удельного веса государственных органов в ущерб политическим партиям, общественным организациям, СМИ и экспертному сообществу. И даже если посмотреть на нашу российскую Конституцию, где все субъекты политической жизни должны быть хотя бы перечислены, то мы само слово “политические партии” в действующей российской Конституции не найдем. Это определенный симптом.

Мы привыкли к тому, что у нас была одна политическая партия, долгие годы ее исключительный статус четко фиксировался в союзной, в российской политической системе. Мы привыкли слово “партия” говорить исключительно в единственном числе. Множественность партий, многопартийность, их состязательность у нас еще не оформились в целостную систему. Ведь не только в ходе выборов, но и в межвыборный период должно идти постоянное соревнование политических партий. Однако партии очень часто предпочитают отсиживаться в межвыборный период, а приходит время избирательной кампании – уже поздно что-то объяснять избирателям. За короткий отрезок это, как правило, не удается. Поэтому эффективность участия политических партий в избирательном процессе пока минимальна, да и Закон о политических партиях их к этому не стимулирует. Отчасти это удается за счет избирательного законодательства.

В нашей Конституции, слава Богу, хотя бы говорится том, что проводятся свободные выборы. Но принципы избирательного права в Конституции закреплены опять-таки фрагментарно. Только в отношении выборов Президента РФ речь идет о всеобщем равном, прямом избирательном праве при тайном голосовании. Тогда как мировая практика, в том числе и отечественная, уже давно освоила целый ряд других принципов, не менее, а, может быть, даже более значимых для проведения избирательной кампании, в том числе участия партий в избирательных кампаниях. Допустим, принцип политической конкуренции, важнейший принцип, им давно уже пользуются субъекты политической жизни. Но он пока закреплен фрагментарно. Или другой принцип, который мы пока еще, может быть, даже и не оформили, не то что закрепили – политический нейтралитет государства. Тем не менее, это важнейший принцип, который фиксируется в международно-правовых документах, источниках права. И он имеет важнейшее значение для нашей страны.

Еще один принцип – недопустимость постоянного пересмотра правил проведения выборов. Мы же опять-таки видим в последние 3–4 года перманентное изменение российского избирательного законодательства. За три предыдущие легислатуры работы Государственной Думы такого не было. Я думаю, что этот созыв также закончится, как в старые времена, когда Дума, уходя на каникулы, последним законом, который она принимала, был закон о собственных выборах. Наверное, Дума будет заканчивать свои полномочия, и где-то только к сентябрю нам удастся поставить последнюю точку в том избирательном законе, который будет регламентировать проведение выборов депутатов Государственной Думы. Между тем, Венецианская конвенция четко предусматривает, что недопустимо менять параметры, основные параметры избирательной системе, по которой проходит та или иная избирательная кампания, менее чем за год до начала избирательной кампании.

И еще одна крупная веха, о которой нельзя не упомянуть перед потенциальными участниками избирательной кампании. Я имею в виду Кишиневскую конвенцию о проведении выборов в странах СНГ. Я смею утверждать, что это сейчас один из лучших международно-правовых источников права, который в кодифицированном виде регламентирует важнейшие стандарты проведения выборов. Европейские страны еще не дошли до такого уровня кодификации права, регламентирующего проведение избирательной кампании. Однако мы сами не руководствуемся этим источником в своей практической деятельности.

Я считаю, что нам самим нужно смелее брать на себя новые демократические ориентиры, более высокие стандарты и более смело применять их в практической деятельности. Я это говорю, прежде всего, для законодателей, лидеров политических партий, ибо они у нас с 2003 года стали единственным субъектом, который с таким полномасштабным статусом участвует в избирательной кампании. Это та новая степень ответственности, которую, может быть, многие партии, за исключением тех партий, которые давно участвуют в выборах, пока еще даже не осознают.

Я вспоминаю, как в 93-м году, когда впервые вводилась в действие смешанная избирательная система, какая шла борьба: сколько мандатов отдать политическим партиям в рамках смешанной избирательной системы. Сначала предполагалось 1/3 отдать, потом все-таки пошли 50 на 50. Но уже тогда, уважаемые коллеги, это был огромнейший аванс, который новая демократическая власть выдала политическим партиям. Но уже прошли четыре легислатуры, и мы подошли уже к пятому избирательному циклу. И только сейчас появились призывы, которые раздавались по ходу мартовской избирательной кампании, – о том, что нужно задуматься о политической ответственности партий за те обещания, которые они дают по ходу избирательной кампании своим избирателям. Я имею в виду предложение, прозвучавшее в Санкт-Петербурге из уст Валентины Ивановны Матвиенко, к которому партии пока явно не готовы.

Мы в каждую избирательную кампанию три короба наобещаем, а после выборов стыдливо о них замалчиваем и забываем. Поэтому одним из направлений нашего мониторинга должна стать еще и фиксация тех многочисленных обещаний, предложений, с которыми партии в региональную избирательную кампанию выступали перед избирателями. Я не знаю, будут ли выступать наши эксперты, они наверняка об этом будут говорить, но механизмов фиксации всех этих обещаний нет.

Невольно вспоминается старая советская практика наказов избирателей, которые хоть как-то фиксировались на официальных бланках, а потом направлялись в секретариат Верховного Совета, и потом какая-то работа велась исполнительной властью по выполнению этих обязательств. Я считаю, что нам нужно находить и создавать новые механизмы связи избирателей с партиями, может быть, даже формально зафиксированные обязательства, которые они берут на себя по ходу избирательной кампании.

Я мог бы говорить о целом пакете предложений к политическим партиям, но у нас впереди дискуссия. Нужно послушать и самих представителей партий. В рамках вступительного слова хотел бы предложить присутствующим внимательно ознакомиться с совместной работой “Горбачев-фонда”, Независимого института выборов и Национального инвестиционного совета по мониторингу демократических процедур. Мы эту работу уже ведем около года. И результатом этого мониторинга стал уже второй выпуск нашего бюллетеня, который вы сегодня получили. В нем есть два или даже три, а, может быть, и даже четыре очень интересных материала. Первый материал так и называется, как наши сегодняшние слушания, “Политические партии накануне нового избирательного цикла”. Второй материал – это обзор изменений избирательного законодательства. Третий материал – это мониторинг выборов в Пермском крае. И четвертый материал – это экспертиза проекта закона об открытости органов исполнительной власти. Поэтому не забывайте об этих материалах, они есть у вас в папках участников. Вы ими можете пользоваться, они будут предметом нашего сегодняшнего обсуждения.

Слово предоставляется Кыневу Александру Владимировичу, эксперту нашего института, одному из авторов мониторинга региональных избирательных кампаний.

Кынев А.В.:

– Добрый день. Прежде всего, хочу высказать некоторые оценки общей ситуации с партийной системой в стране. То есть я поступлю следующим образом. Позволю высказать некоторые мои оценки самой системы и базовых причин, по которым у нас складывается такая своеобразная партийная система и партии на сегодняшний день по всем соцопросам пользуются минимальным доверием у граждан. И второе – это конкретные проблемы, связанные с мартовской избирательной кампанией и применением тех норм избирательного законодательства, которые были введены в минувшем году.

Первое – что касается базовых принципов существования в стране партийной системы. Я абсолютно убежден, что партии не могут нормально функционировать в отсутствии полноценных институтов парламентаризма и разделения властей. Если представительные органы не обладают реальными полномочиями, существование партии в глазах граждан лишается всякого смысла. Манипуляции с законодательством о партиях и выборах, так же как и переход от мажоритарной к пропорциональной системе, не формирует мотивации для партийного строительства, поскольку эти органы, за места в которых борются партии, фактически лишены на сегодня в стране реальной власти как на федеральном, так и на региональном уровне. В таких условиях межпартийная конкуренция превращается изначально из борьбы идеи, программы в примитивную борьбу за мандаты и должности. А идеологическое противостояние, которое должно отражать связь партий с теми или иными группами граждан, с их интересами, оказывается фикцией. Засилье имитации в свою очередь поддерживает массовое недоверие граждан к политическим партиям, которое уже длительное время фиксируют все соцопросы. То есть граждане голосуют за ту или иную партию, которая выдвигает ту или иную программу, обманываются просто с неизбежностью, так как, даже получив любое большинство, квалифицированное, какое угодно, партии оказываются не в состоянии его реализовать, потому что реальная власть на уровне страны у Президента, на уровне регионов – у губернаторов и т.д. Естественно, что гражданин обманывается раз, обманывается два, и, в конце концов, может быть, не очень себе отдавая отчет, что корни уходят в систему разделения властей, постепенно понимает, что все партии врут, не выполняют свои программы, в конце концов граждане не доверяют партиям в принципе. Это как бы одна сторона медали.

На мой взгляд, исходя из этого, все эти манипуляции с избирательными системами и партийным законодательством на этом фоне вторичны. Тем не менее, даже на этом фоне все равно какие-то попытки развития партий существуют, но здесь уже как раз нужно анализировать то, что из себя представляет собственно избирательное и партийное законодательство. Не вдаваясь в детали и не описывая по конкретным позициям множество недочетов и взаимных противоречий избирательного и партийного законодательства, о которых неоднократно говорилось и писалось и мной, и моими коллегами, я бы эту общую философию современной партийной, избирательной системы страны выразил следующей формулой: вся власть партиям, все партии под государственный контроль. То есть происходит тотальная партизация, когда все началось с введения обязательности выборов не менее половины региональных парламентов по партийным спискам. Сейчас дело доходит до того, что даже регионы переходят на полностью пропорциональную систему. Эта система стала внедряться и на выборах местного самоуправления, там она становится все более тотальной. Причем, уже появляются муниципальные образования, где полностью отменены одномандатные округа. Хотя, конечно, пропорциональная система на выборах местного самоуправления – это вообще нонсенс, потому что все-таки – это выборы местным сообществом их персональных представителей. Там нет идеологической борьбы, там не решаются вопросы собственности, там не решаются вопросы внешней оборонной политики и т.д. Там абсолютно местные локальные интересы. Но, тем не менее, у нас происходит внедрение пропорциональной системы и на самом низшем уровне. Но поскольку, как я уже сказал в самом начале, сама по себе система, по сути дела, не дает партиям реальной власти, то вся эта борьба в этих условиях, когда органы власти, представительной власти достаточно бессильны, но при этом партии получают чем дальше, тем больше карт-бланшных формирований, получается система как бы могущества бессильных. Когда, с одной стороны, формально для того, чтобы реализовать свои политические амбиции, граждане вынуждены обращаться в те или иные партии, но даже, объединившись, в конце концов, они вынуждены обманывать избирателей. И, избираясь, по сути дела, не могут реализовать свои программы. В результате этого парадокса возникает система, когда у нас, с одной стороны, да, есть некие образования, имеющие статус партии по закону, имеющие печати и другие документы. Но по сути, если мы будем анализировать эти партии изнутри, если мы посмотрим их региональные программы, если мы почитаем, что писали и говорили их кандидаты, то мы увидим, что, конечно, большинство наших партий партиями по сути дела в традиционном понимании этого слова не являются. По сути дела, это конгломерат различных элитных, бизнес, и прочих группировок, объединенных своими карьерными интересами, вопросами тщеславия, лоббирования собственных бизнесов, но никакого реального межпартийного единства между абсолютным большинством наших партий нет.

Диффузия региональных структур политических партий, если мы посмотрим, затронула практически все партии, какую бы мы не оценивали и отслеживали. Левую, правую, центристские, “Единая Россия”, “Справедливая Россия”, СПС, “Яблоко, ЛДПР и т.д. По каждой из них можно привести целую массу примеров прямых противоречий, когда в конкретных регионах представители партий шли со своими идеями, казалось бы, прямо противоположными идеям той или иной партии. Сам тот факт, что та же “Единая Россия” добивалась наибольшего успеха только в тех регионах, где ее списки возглавляли губернаторы, и за последний год это стало главной философией построений партийных списков данной партии в регионах, говорит о том, что люди голосуют не за партию. Люди голосуют в первую очередь за конкретных губернаторов. То же самое касается и всех иных партий. Если мы посмотрим, где добивалась успеха КПРФ, где добивалась успеха ЛДПР, мы увидим, что есть прямая и очевидная увязка с фигурой регионального лидера. Если есть во главе списка конкретный региональный харизматический политик, там есть успех. Если нет этого политика, то, как правило, это в лучшем случае некий среднероссийский базовый уровень, либо, как правило, это существенно ниже, чем партия получала в среднем. Самый хрестоматийный пример, наверное, Корякский автономный округ, где КПРФ никогда не получала на федеральных выборах выше 8%, но при этом выиграла выборы в Думу Корякского округа просто потому, что список партии возглавляли конкретные региональные харизматические политики: Солодякова, Суворов, то есть люди сознательно не хотели голосовать на федеральных выборах за список КПРФ во главе с Зюгановым и при этом активно голосовали за коммунистов на выборах в Окружную думу. Это частности. И с этими проблемами на сегодняшний день сталкивается любая политическая партия, которая в стране существует. Что же касается конкретной избирательной кампании и тех новаций, которые усугубляют эту общую картину, препятствующую становлению в стране нормальной партийной системы и объединению граждан в реально существующие некие общественные механизмы, то я бы обратил внимание на два момента.

Момент первый – это введенные в прошлом году в законодательство нормы о запрете политическим партиям выдвигать по своим спискам членов иных политических партий. Уже абсолютно очевидно, что эта норма оказалась на практике по сути дела невыполнимой и породила максимальное количество злоупотреблений. Здесь ключевыми проблемами является фиксирование момента выхода гражданина из партии. Либо с момента написания заявления, соответственно, вопрос – кто и когда фиксирует это заявление? Либо с момента принятия решения об исключении уполномоченным органом партии. В доведенном до абсурда варианте эта позиция чревата насильным удержанием гражданина в партии – даже тогда, когда он абсолютно не проявляет никакого желания с ней сотрудничать. То есть постоянно возникает риск, что партийная бюрократия в своих интересах может не просто насильно удерживать гражданина в политической партии, но может и при желании уничтожить или скрыть документы, поданные гражданином в партию о выходе из нее, а затем воспрепятствовать его выдвижению другой партией. Возникает также вопрос о том, не является ли сам факт вступления гражданина в иную партию актом выхода из предыдущей. Очевидно, что адекватный и прозрачный механизм установления факта членства гражданина в политической партии отсутствует. Он не может быть адекватно осуществлен в принципе. Для этого нужно, чтобы все принимаемые ежедневно в партию или выбывающие из партии граждане оперативно вносились в некую единую информационную базу. То есть нужно ввести дополнительную систему учета граждан, наряду с разделительным пенсионным обеспечением, ИНН и т.д. Не нужно никому объяснять, что создание такой системы централизованного информационного учета членов политических партий является утопией. То есть получается, что либо партия должна чуть ли не ежедневно вносить справки об изменении своего членства в некие регистрирующие органы, либо вообще находиться под полным и тотальным контролем Госрегистрации, которая сама будет вести списки членов партии и фиксировать их вступление и выходы из партии. При этом партии, как мы знаем, являются общественными объединениями граждан, а не правоохранительными органами или госструктурами, и право на свободу объединения гарантировано Конституцией. Соответственно, переход организации внутреннего распорядка партий к госорганам фактически означает ликвидацию свободных объединений и превращение партий в подразделения государственного аппарата.

От этой нормы на этих выборах пострадали практически все партии. Я не буду приводить конкретных примеров. Я думаю, что те представители партий, которые здесь присутствуют, сами их назовут больше, чем я приведу. Но самые яркие примеры – это, наверное, скандалы в Санкт-Петербурге, когда, например, в “Справедливой России” был скандал с господином Бакулиным, которого “Единая Россия” не хотела отпускать. Был скандал между “Патриотами России” и “Справедливой Россией”, когда она оспаривала выход 17 кандидатов из “Справедливой России”. В Московской области были такие же скандалы. Например, в списке СПС выбыл четвертый номер, депутат областной Думы Юрий Тебин только потому, что, хотя он подал документы о выходе из партии “Свободная Россия” в положенный срок, до официального выдвижения, но партия “Свободная Россия” отказалась его исключать, по сути дела, лишив гражданина Тебина избирательного права – он был исключен из партийного списка. То есть пострадали все партии. В Псковской области из кампании выбыл список СПС во многом потому, что одна из региональных групп этого списка рассыпалась из-за того, что два человека были исключены из списка за якобы членство в другой политической партии. Это доказывалось справкой с печатью, которую эта партия предъявила. Сами данные граждане заявили, что никогда в эту партию не вступали. Но, тем не менее, справки с печатью, которую предъявила партия, оказалось достаточным, чтобы целую партию лишить регистрации на выборах.

Очевидно, что поскольку предстоящие выборы в Госдуму будут проходить только по партийным спискам, то этот механизм может быть перенесен и на федеральный уровень. И, скорее всего, эти скандалы, которые мы наблюдали почти во всех регионах, только первые ласточки. Очевидно, что эту норму нужно отменять, как рождающую максимальное количество злоупотреблений и абсолютно нереальную с точки зрения адекватного контроля. Потому что, на мой взгляд, ничего кроме манипуляций эта норма не создает.

И еще, на что я хотел бы обратить внимание, это на связанную с данной нормой другую норму, которая запрещает депутатам, избранных от той или иной политической партии, вступать в другую партию. У нас возникла вполне забавная ситуация, когда объединение трех партий в партию “Справедливая Россия”, фактически прекратило существование Партии пенсионеров и Партии Жизни, но у нас есть депутаты, избранные в региональные парламенты от этих партий. Однако они не могут вступить в объединенную партию, не потеряв депутатского мандата. Но поскольку в законе нет никакой оговорки, что данная норма не распространяется на партии, прекратившие свое существование, получается, что у нас есть депутаты, которые являются членами уже не существующих партий до конца своего собственного созыва. Это как бы “мертвые души” наоборот: хозяин умер, а вы ему еще должны. На мой взгляд, подобная система является очевидным политическим абсурдом. Либо нужно эту норму отменять, либо, как минимум, вносить поправки в законодательство, оговаривающие то, что данная норма не распространяется на случаи, когда партия, от которой избран данный депутат, сама прекратила существование решением своего съезда или по каким-то иным основаниям. Это как бы два таких наиболее острых момента, на которые я бы обратил внимание. Иных вопросов избирательного законодательства я сейчас касаться не буду по той причине, что они относятся не столько к партиям, а сколько в целом к избирательной системе. Спасибо.

Иванченко А.В.:

– Поступают записки с просьбой выступить. И первому предоставляется слово Тюлькину Виктору Аркадьевичу, депутату Государственной Думы, председателю Российской коммунистической рабочей партии – Российской партии коммунистов. Регламент 5–7 минут.

Тюлькин В.А.:

– Я начну с того, что отмечу демократичность нашего собрания и председательствующего. Первый тезис, на котором я бы хотел остановиться как материалист, гласит, что самые простые вещи и примеры, которые отражают объективные законы и в том числе могут быть выражены формулами, должны быть основой для ведения споров и доказательств. Я всех возвращаю к известному факту, что есть результат жеребьевок (случайных событий по определению) на мартовских выборах, где уважаемая партия власти в 14 регионах заняла восемь первых мест в бюллетенях. Вот и все. Пока этот факт не будет объяснен со всех сторон представителями “партии власти”, Центризбиркома, прокуратуры, региональных избирательных комиссий, в общем-то больше говорить не о чем. Не реализуются такие вероятности. Одна четырехтысячная по мартовским выборам. А если взять цепочку выборов 2006 года (март, октябрь) и 2007 года (март), это где-то в районе одной стотысячной. Всё ясно – жулики с нами играют. Наперсточники. О чем говорить? Это – первый тезис и соответственно предложение. Давайте постараемся все вместе, научная общественность, представители политических партий, просто те люди, которые себя порядочными считают, прижмем к стенке наперсточников и будем требовать объяснений: давайте объясняйтесь, иначе дальше продолжать путь по этой тропинке бесполезно.

Помните, дедушки Маркс с Энгельсом говорили, что, если бы математические формулы затрагивали чьи-то классовые интересы, их бы ниспровергали. Мы имеем сегодняшнюю интерпретацию этого утверждения. Их просто не замечают, отмахиваются. Говорят, если есть такая вероятность, значит она может реализоваться. Вот она у нас и реализовалась. Волшебники такие стоят у власти.

Второй момент, который не менее важен. Это умение фиксировать общие тенденции, то есть, кроме фиксации сегодняшнего состояния, отмечать – куда мы движемся, куда общее движение направлено. Надо отметить, что общее движение действительно идет к урезанию всяких демократических, общепризнанных норм и правил. И здесь мы наблюдаем не просто усиление тенденции государственного вмешательства, как мягко выразился председательствующий. Мы видим, что государство на себя взяло функцию формирования самого политического поля, нужного власть имущим. Сами формируют оппозицию, сами определяют – которая сегодня “партия власти”, которая при власти и кто вообще может выйти на старт избирательной кампании, а кто не может. В этом плане еще раз хочу обратить внимание, что прозвучавший из уст председательствующего тезис о необходимости соревновательности между партиями вроде симпатичен. Я его лично поддерживаю, да и все поддерживают. Но все мы имеем в виду, что соревновательность должна быть прежде всего соревновательностью идей, их влияния на людей и при более-менее каких-то равных условиях.

Что мы сегодня имеем? Фактор ресурсов в широком аспекте – административный, информационный и финансовый – он все определяет. Посмотрите, на выборах в Питере: “Единая Россия” – более 200 миллионов, “Справедливая Россия” – 176 миллионов, СПС – 100, поменьше “Патриоты России” – 40. По сравнению с той же КПРФ, которая отнюдь не слабая организация по структуре и прочим всем делам, в сотни раз больше. В сотни! Опять же, как материалисты, мы говорим, что не бывает равенства в соревновании идей при таком материальном неравенстве. Наступает тот период, который классики марксизма в свое время предсказывали, когда выходит на первое место процесс обработки людей людьми, обработка мозгов, формирование их в соответствующем направлении. И сегодня мы наблюдаем, что практика выборов отнюдь не соответствует теории демократии (и Конституции), по крайней мере тем принципам демократии, которые считаются классическими и расшифровываются как народовластие.

У нас у всех, и у меня больше других, много претензий к законам, которые в комплексе регулируют выборные процессы. Причем сейчас многие партии находятся на этапе выяснения отношений в Верховном Суде – о ликвидации. Но я бы хотел подчеркнуть, что как-то глуповато с нашей стороны выглядят жалобы на законы, когда и те законы, которые есть, не выполняются, на них просто плюют. Потому что в регионах в марте, я утверждаю, прошли не какие-то честные и чистые выборы, а практически проводились политические зачистки. Это я могу проиллюстрировать на примере тюменского региона, потому что я там работал, возглавляя список РКРП. Если в других регионах жалобы идут на то, что губернаторы возглавляли списки и оказывали давление, то в Тюменском регионе сразу три губернатора (три богатыря) стояли во главе списка. И гнет был тройным, зато получили лучший результат поддержки в России – 68%. Зависимость железная. И при том, что три губернатора–единоросса были во главе списка “партии власти”, а единственный депутат–коммунист, который три срока был в Тюменской Думе, наш первый секретарь, снимается с выборной кампании “за использование преимуществ депутатского положения”. Вот маленькие картинки для иллюстрации всеобъемлющего явления.

Причем действуют уже знакомые нам в течение многих и многих лет черные пиар-технологии. Десятками и сотнями тысяч тиражей выходят подметные газеты. И за хвост их не ухватить. Говорят: вы судитесь, жалуйтесь. А кому, на кого? Где виновник? Выходные данные не соответствуют действительности, телефоны не те, адреса редакции ложные, исполнителя не найти, не говоря уже о заказчике. Главный редактор прописан где-то в Москве. А вам дают один совет – судитесь. А выборная кампания тем временем идет. В последние дни перед выборами вообще выходит газета с нашим логотипом, “Трудовая Тюмень” – центральный орган нашего регионального отделения. Полторы сотни тысяч экземпляров. Однако областная избирательная комиссия говорит, что это существенного влияния на волеизъявление избирателей не оказывает. Как не оказывает, когда тиражи в несколько раз превышают цифры, за которые идет борьба?!

Еще хотел бы вот что подчеркнуть, Александр Владимирович. Я думаю, вы наивно тут подхватываете инициативу Матвиенко: давай, мол, установим ответственность депутатов за раздаваемые обещания. У Валентины Ивановны главный тезис на нескольких выборных кампаниях: фотография с президентом – “Вместе можем все!” Вот с нее и начинать надо. Если все можете, так вы давайте как-нибудь хотя бы половину сделайте.

Иванченко А.В.:

– Я для этого и сказал, чтобы не только оживить аудиторию, но и увидеть в этом рациональное зерно.

– Я заканчиваю. Будем считать, что оживились. Я заканчиваю только одним призывом. Обмен мнениями – это хорошо, но надо как-то сплачиваться для действий. Сейчас первый этап – в Верховном Суде, второй – в Конституционном Суде, третий – надо всем вместе в глазах общественности прижимать жуликов спиной к стенке. Я возвращаюсь к тому, с чего начал. Давайте начнем с самого простого: пусть объяснят, как реализуются эти невероятные вероятности случайных событий. Чудес не бывает.

Иванченко А.В.:

– Спасибо Уважаемые коллеги, я бы хотел поблагодарить первого выступающего, который сформулировал несколько проблем. Подчеркну, что мы все эти проблемы фиксируем, ведется стенограмма.

Относительно жеребьевки. Я помню, что раньше мы ее проводили только с помощью лототрона. Сейчас же в комиссиях проводится эта жеребьевка элементарно просто. На стол выкладываются конвертики, и все. Я считаю, что это упрощение идет на пользу понятно кому. Это – публичная функция, порядок проведения этой жеребьевки должен быть четко прописан, как минимум, в регламенте Центризбиркома. Это – тот документ, который имеет серьезную нормативную основу. По этому документу избирается председатель комиссии, заместитель, секретарь и многие вопросы решаются. А жеребьевка там, увы, не прописана. Поэтому один из первых ответов на конструктивную критику, которая только что была высказана, очевидно, может быть таким.

Или другая функция: весь 2006 год Федеральная регистрационная служба поверяла численность политических партий. Некоторые партии доводили свою численность до 50 тысяч для того, чтобы участвовать в политической жизни. Проверка – это также важнейшая публичная функция, но ее порядок тоже нигде не прописан, в том числе и в документах Федеральной регистрационной службы. Только в конце года появился приказ Минюста, когда уже всех вычистили. Сейчас идут суды. И в судах говорят: все это приказом урегулировано, все это прописано. Но весь год считали численность партий без нормативно оформленного порядка такой проверки. Но это, уважаемые коллеги, как раз те сознательные недоработки, которые позволяют проводить конкурсы, жеребьевки, проверку численности с нужным результатом.

Следующий участник наших слушаний, попросивший слово, – это Салий Александр Иванович, он президент межрегионального общественного фонда содействию развитию избирательных технологий “За справедливые выборы”. Это еще одна общественная структура. Регламент – 5 минут.

Салий А.И.:

– Наша структура действует с 2002 года, с февраля месяца, поэтому она не новая. Мы совмещали свою деятельность. Я не будут говорить о моем любимом контроле, не буду говорить о тех безобразиях, которые творятся при непосредственном голосовании. Я просто хочу вернуться к так называемой государственной зачистке партий и поддержать предыдущего выступающего.

Я два месяца пробыл в Красноярске. Красноярск 15 апреля в этом году будет полигоном, практически смотром всех политических сил перед самыми главными выборами – выборами в Государственную Думу. Из всех представленных политических сил Временная избирательная комиссия нового региона зарегистрировала только партии, которые имеют фракции в Государственной Думе, СПС – по залогу и Социалистическую единую партию России – по сбору подписей. Всех остальных зачистили. Зачистили несколько партий на подписях, я сегодня буду в Центральной избирательной комиссии представлять свой материал. Мы – единственная партия, которая сняла ксерокопию со всех своих подписных листов. Мало того, мы их заверили нотариально. А подписные листы проверялись по устаревшей базе данных. У нас люди меняют паспорта в течение своей жизни, а избирательная комиссия запускает старую базу данных, которая формировалась, к примеру, в 2005 году. И, естественно, начинают выбраковывать. Партия, которая не имеет ксерокопию, не может уточнить, какого же человека выбраковали, потому что дается – а) строчка; б) подписной лист. Фигурант там не указывается. Не каждая партия может 40 тысяч подписных листов с двух сторон отксерокопировать в течение 1–2 недель.

Второй метод. Приглашаются так называемые эксперты, которые начинают выбраковку по подписным листам по принципу семейности. Есть муж и жена, бракуют. Подписи сходные. Штампуют, как хотят. Мы провели обход этих избирателей, хорошо, что у нас подписные листы есть. Проверили, 90% не подлежит совпадению. Эксперт, который выступает от государства, практически выполняет определенную функцию. И таким образом были выкрошены Аграрная партия, Демократическая партия, “Народная воля”, “Партия Возрождения России”, “Патриоты России” и т.д. Вот что нас ждет перед думскими выборами. Представители тех партий, которые имеют фракции в Государственной Думе, они будут приоритетными и, очевидно, будут участвовать в выборах. Ни о какой многопартийности тут речи не может быть.

Какие методы применяются? За все эти годы я первый раз столкнулся реально с методом. Запускается, к примеру, по “Партия Возрождения России”, запускается “дурочка”, я прошу прощения за этот термин, это действительно так. К примеру, появляется какое-то письмо из Росрегистрации о якобы нелегитимности проведения съезда, хотя это абсолютно не вопрос избирательной комиссии и не является основанием для снятия. Однако он муссируется, председатель избирательной комиссии придает этому письму первостепенное значение, т.к. это письмо из дружественного ведомства – заключение Росрегистрации о нарушениях порядка выдвижения. И потом снимают партию, партийный список, начинают снимать всех одномандатников и т.д. Когда спрашиваешь: покажите хотя бы это письмо – письма в природе нет. Применяется эфемерный документ, который фигурирует уже на рассмотрениях в судах и т.д. Выясняем: оказывается, что, прикрываясь именем Президента, некий чиновник из Администрации Президента Ивлев Леонид Георгиевич, называю его фамилию здесь специально, поднимает телефонную трубку и говорит: эту партию не допускать. Вот найдите любой метод для того, чтобы ее устранить. И начинаются поиски этого метода. У нас конституционные права политических партий и граждан РФ определяются все-таки Конституцией или этим мелким чиновником? Поэтому мы привезли в Центральную избирательную комиссию 480 листов: а) аналитического материала; б) факты; в) доказательства. И параллельно готовим материал по привлечению к уголовной ответственности председателя этой краевой избирательной комиссии за совершение подлога. Эти подлоги будут применяться и к другим политическим партиям. Спасибо за внимание.

– Спасибо.

(реплика из зала): – Можно узнать какая партия?

– Я думаю, что мы хорошо здесь знаем друг друга, но, тем не менее, представьтесь, пожалуйста.

– Я представлюсь. Я представляю интересы практически всех партий.

(реплика из зала): – И “Единую Россию” тоже?

Салий А.И.:

– Нет, “Единую Россию” нет. Она без моей помощи справляется.

продолжение